Близняшки

Продолжение

Начало: Выращиваем супермодель в ванной, Погоня, Заброшенная пристань.

Они стояли плечом к плечу, симметричные, как вазочки из витрины с восточной дребеденью. Кавайные цыпочки в юбочках «пацу-шот». Блондинки с прическами «папа, я ночевать не приду». Даже не подняли голов, пока он сбегал по склону, смотрели на огонь.

— У вас что здесь, не втыкаю? Конкурс красоты? — рыжий сунул камеру в сумочку на поясе и раскинул руки, собираясь обнять сразу обеих. — Клуб одиноких юных жен?

Вблизи, оказалось, почти еще подростки. Пронзительные, как на три аккорда, девушки из уличной песни. Волосы — соль, оленьи глаза. Одна с сумочкой через плечо. Другая без сумочки. Желание обниматься у рыжего почему-то пропало.

— Клуб у нас, клуб. Называется — ПЗ, — улыбнулась та, что без сумочки.

— ПЗ, молодой человек! — сказала та, что с сумочкой. Из нее вдруг задолдонил голос вполне стервы. — Природоохранная зона! Костры жечь запрещено. Без разрешения епископата территории проход запрещен. Штраф 100 уё. Пять минут на сбор вещей и ликвидацию костра. Вопросы?

— Вы че, ошалели? Какие уё? Что еще за ПЗ? Где об этом написано?! — рыжий хоть и возмущался, но лыбился, подозревая шутку. Он независимо расставил ноги и, прищурившись, наклонил голову:

— Вы сами кто такие, девчонки? Дочки епископа?

— Где написано? Вот где, — показала та, что стерва, рыжему за спину. А когда он оглянулся, думая увидеть незамеченную табличку, смачно врезала ему между ног. Беленьким таким кроссовком. Рыжий покосился от неожиданности. Не опускаясь, кроссовок отплыл назад и почти по той же траектории полетел ему в кадык. Парень рухнул на колени.

— Клуб одиноких распущен, — пошире распахнула глаза та, что с сумочкой. – Одинокие разбиты на пары. Ниче не жмет там?

Та, что без, нырнула в палатку, но, не найдя ничего интересного, быстро выскользнула обратно и стала вытряхивать рюкзак. Первая ждала, когда у рыжего опять сфокусируется взгляд.

— Ну ты че растерялся? Такой был разговорчивый… У епископов, чтоб ты знал, не бывает детей.

Она повернулась и с любопытством криминалиста стала разглядывать вещи, которые ее сестра вытряхивала из рюкзака: красное яблоко, мобилу, ноут, зарядки, фильтры для камеры… Показала на отлетевший чуть в сторону вышитый ксивник:

— Бабки, Лан, посчитай.

Сестра повела глазом и кивнула. Но сначала подхватила яблоко и надкусила самый бордовый бочок. Рыжий медленно поднимался, земля вокруг перестала вертеться, с ладоней осыпались камешки. Он моргал, сквозь прихлынувшие слезы стараясь разглядеть близняшек. Но те расплывались в золотой строй.

— Не переживай, ничего не тронем. С костром помочь? Мы бы помогли. Но… Хе!

Рыжий понесся на голос, будто собирался выбить его, как дверь.

Он бы расплющил их по камням. Зря что ли год отходил на боевое самбо? Но у стервы в ручке вдруг возникла Беретта с глушителем, и девица шмальнула рыжему перед лицом. Веки обожгло пороховой гарью.

— Тыщ! — радостно завопила стерва.

Он даже порадовался, что не успел продемонстрировать свою баритсу. Он развернулся и скачками понесся вверх по тропинке. Девица стремительно, как сурикат, скользила следом.

— Тыщ!!!

Хлопнул еще один выстрел. Брызнула галька, рыжий споткнулся.

— Тыщ! Тыщ!

Тело его по инерции пробежало вперед, упало, выгнулось — и вместе с куском берега вдруг рухнуло в реку.

Под сорванным шматом дерна обнажился квадрат бревен.

Раздался шумный удар. Ливнем полетели булыжники.

Вдруг отломилось верхнее бревно и тоже грохнулось вниз. Валькирия с пушкой испуганно попятилась. Рядом на краю пристани появилась вторая.

Они стояли несколько минут молча, глядя на кипящую воду. Блеснула черная спина уплывающего бревна.

— Ляпнула, да?

Камни, наконец, перестали сыпаться. И стала опять тихо в этом туманном мире. Восходило солнце, белые клочья начинали розово светиться.

— Теа, ты зачем его ляпнула? По-моему, симп.

— Я не хотела. Рикошет, чо, — фыркнула Теа.

— Был симп. Теперь в Лимб! П-п-п…

Теа, положив пушечку на гальку, опустилась на колени и, обрывая вокруг себя папоротник и подорожник, стала вытирать кровь на торчащем на краю штыре. Пурпурные листья травы пучками летели в воду.

— А если всплывет? — спросила другая, спокойная, провожая взглядом торпеду бревна.

— Если всплывет, то ниже Красносибирска. Подумают, что он оттуда…

Спокойная помолчала. Потом задумчиво добавила:

— Кугель себе кадык выгрызет. И нам что-нибудь. Попробует…

Обе мелодично в унисон расхохотались.

— Кугель пусть грызет ягель, — сказала Теа.

Текст © Dataved

Продолжение следует.